В старшей группе детского сада шел обычный урок историоведения. Поскольку дети были еще малы, технология преподавания отточена на десятках поколений, а требования велики, урок представлял собой смешанную форму прямых и косвенных методов насыщения памяти, развития чувств и интеллекта. Технология срабатывала отлично. Единственное, чего она не давала - мудрость, которой нельзя научиться.
Внешне это выглядело так.
Воспитатель группы в лицах и с выражением читал рекомендованный текст, часть образов и картин которого демонстрировались на специальных экранах для включения зрительного восприятия.
Периодически он останавливался, чтобы позволить детям поделиться своими эмоциями и соображениями. В ходе такого взаимообмена ошибки восприятия ненавязчиво и незаметно для детей корректировались, что медленно, но верно вело к искомому результату.
По залу группы то и дело пролетали некие подобия именных подносов, периодически доставляя каждому из детей лично необходимые ему элементы рациона. Иногда отдельные личности требовали больше, и тогда подносы тихо, но неодобрительно гудели своим подопечным, сообщая либо о пределе нормы, либо о его приближении.
Сегодня урок близился к концу.
- ... В этом месте время делает петлю, - сверился с текстом Воспитатель и положил книгу на стол. - Ну что ж. Вступление закончено, и дальше текста нет. Конец.
- Нет! Нет.
- Мы хотим еще...
- Пожалуйста, - раздался нестройный хор детских голосов, хотя до сего момента все завороженно слушали, не подавая ни звука.
Воспитатель, ласково улыбаясь, оглядел подопечных дошколят:
- Хотите еще?
- Хотим! Хотим! - в такт недавно разученной песенке заскандировали дети.
- Ну как хотите, - открыл было книгу Воспитатель.
Раздалось чье-то детское хныканье:
- Я бы так никогда не поступила, - пухля надутые губки, чуть не плакала одна девочка.
- Как? Ты о чем? - участливо поинтересовался Воспитатель.
- Гвардо жалко. Он такой добрый и мужественный, а эта жадная Мара все время его обижает.
- Не плачь, милое дитя. С Гвардо все стало в порядке. И с Марой тоже.
- Правда? - несколько успокоилась девочка, вытирая намокшие глаза.
- Конечно, правда, - улыбнулся Воспитатель.
- Я не понимаю, зачем они все это делали? - с умным видом спросил один из самых смышленых учеников, за короткую жизнь уже дважды успевший вылечиться от близорукости. - Даже мой шар юного исследователя после ввода данных показал, что вероятность самоуничтожения выше 99 процентов. Они что, все были сумасшедшие?
- Нет. Просто тогда не было таких приборов. А тем, которые были, они не верили.
- Странно все это. Взрослые люди, а вели себя, как дети, - подвел итог умник.
- Слишком давно все это было. Теперь трудно сказать: что странно, а что - нет.
- И все-таки, - вмешался в разговор еще один мальчик. - Скажите, дяденька Воспитатель, почему они все такие злые?
- А ты не злой?
- Н-е-е-т, - протянул мальчик.
- А зачем тогда отнял вчера у соседа компот?
- Я? - стремительно задумался мальчик и тут же осветился радостью найденного хода. - А ему вредно много сладкого.
- И ты решил помочь без спроса.
- Да! - еще сильней обрадовался мальчик.
- Ну вот и они примерно так же...
После недолгих размышлений мальчик нахмурился:
- Извините, дяденька Воспитатель. Я больше не буду отнимать компот.
- А я тут при чем? У меня, уважаемый Анатолий, ты компот почему-то не отнимал. Ты у него спроси - может и простит тебя за такую доброту.
Мальчик покраснел.
- Так вы все еще хотите слушать? - обратился к детям Воспитатель.
- Хотим!
- Тогда слушайте.