XIX
Ноккер, отдохнув пару дней на природе, решил расширить свой участок. Теперь ему потребовался землемер. Ибо профессор любил точность. Только землемер мог обеспечить точность, а юрист у Ноккера был всегда.
В земельной конторе сообщили, что ждать придется не меньше недели - сотрудники работают с двойной нагрузкой, но заказов последний месяц почему-то поступило неожиданно много.
Землемер действительно не приходил долго, и Ноккер уже стал было нервничать, ибо время уходило, и временно свободные акры тоже могли уйти. Тем более профессор знал, что один из латифундистов положил глаз на эту землю.
Когда пошел седьмой день, Ноккер решил выждать до вечера, и если землемер так и не появится, то на утро обратиться за услугой к Кордлессу. Делать это очень не хотелось, но и терпеть далее не было возможности. В том же, что после звонка адмиралу землемер появится не позже, чем через час, Ноккер не сомневался.
Профессору повезло, и услуга не потребовалась. В полдень в дверь позвонили.
Ноккер переключил камеру на ближнюю с левого верхнего угла.
Камера показала посетителя с сундучком и треногой у двери. По внешнему виду треноги Ноккер сообразил, что ее долго использовали.
- Наверное, это землемер, - обрадовался Ноккер и спустился вниз, чтобы открыть дверь.
- Землемера звали? Здравствуйте, - улыбнулся вошедший.
- Давно. Вы-то наверняка мне поможете.
- Не знаю, не знаю. Смотря в чем.
- Да хоть участок мой померить, - внимательно посмотрел на вошедшего Ноккер.
Утонченные черты красивого лица визитера скорее выдавали в нем искусствоведа или композитора, но никак не наводили на мысль о принадлежности к касте землемеров, сутками вынужденных пребывать то в жаре, то в холоде пространства, открытого всем ветрам.
- Это запросто, - уловил внимание Ноккера визитер и снова улыбнулся. - Я действительно недавно работаю землемером. К сожалению, последнее время приходится больше трудиться, заниматься сразу несколькими делами. Иначе трудно обеспечивать приемлемую жизнь. А вообще по профессии я искусствовед.
Ноккер почувствовал приятное тепло грамотно сработавшей интуиции. Тут же сработало врожденное чувство скромности, заставив перестать гордиться собой.
- Чай? Кофе? Сок? - перешел к роли хозяина Ноккер.
- Сначала дело. Тут работы на две минуты, - землемер спустился со ступенек крыльца и несколько секунд внимательно рассматривал пустовавший участок, хоть тот и находился в четверти мили от дома Ноккера. Что можно было отсюда увидеть, профессору было не ясно.
- 2 и 7 на 4 и 8. Итого 12,96 квадратной мили, - повернулся к Ноккеру землемер. - Весьма солидно. Поздравляю.
- Как это? - удивился Ноккер. - Вы шутите?
- Иногда. Не сейчас. Просто в детстве я занимался геодезией, - пояснил землемер. - Недолго, правда. Но глазомер успел выработать относительно неплохой. Впрочем, если не верите - давайте промерим. Только третью ногу отсоединю вот у этой штуки - она лишняя в данном случае.
- Опять я, - пропищал на седьмой частоте Маленький.
- Сир знает, что делает, - порадовался изнутри Ласковый.
- Вы сейчас у меня договоритесь оба, - отправил тихую шутку Непокорный.
- Нет, простите. Я верю, - впал в короткую задумчивость Ноккер. - Вы что-то сказали?
- Вам? Ничего.
- Значит, послышалось. А что это за штука? - поинтересовался Ноккер, внимательно рассматривая отсоединяемую часть.
- Нечто вроде переносного компьютера. Собственное изобретение. Вам оно ни к чему.
- Мне, в конце концов, главное, чтобы документ был. Так что ваш компьютер может оставаться на месте. Уверен, вы все посчитали правильно.
- Серьезно? - землемер поднял глаза на профессора. - Вот спасибо. Документ сейчас напишем.
- Тогда прошу в дом.
- С удовольствием.
С удовольствием выпив кофе и одновременно заполнив заранее пропечатанный бланк измерения площади участка, землемер поставил длинную подпись и торжественно передал бумагу владельцу.
Профессор, ожидая, между делом позволил себе немного коньяку, от которого гость поначалу отказался, и вскоре на радостях расслабился, продолжив настойчиво предлагать зеленоватую жидкость землемеру. Захотелось говорить:
- Для отдыха. Весьма помогает.
- Хорошо. Разве что весьма. Но только чтобы вас не обидеть - раз, за новое приобретение - два.
После звона тонкого хрусталя и небольшой паузы, гость, видимо, решил помочь профессору, предложив:
- Думаю, вам следует построить на новом участке нечто оригинальное. Если хотите, могу подарить несколько вариантов чертежей.
- Зачем? - с ироничной улыбкой всезнающего фаталиста спросил Ноккер. - Все равно скоро наступит конец света, и этот бардак закончится. Мы же отойдем в мир иной, где больше тепла, покоя и свободы.
- Вы глубоко заблуждаетесь, - ответил улыбкой землемер.
- В чем? - Ноккер возбужденно привстал. - В неизбежности конца?! Скорого конца?
- И в этом тоже... Впрочем, как и в вопросе свободы.
- Но это же данные объективного анализа. Я могу доказать! Да и все служители культов, пусть по-разному, но говорят одно и то же.
Ноккер снова сел, почувствовав неотразимость своих аргументов. И чтобы окончательно продемонстрировать свою победу в споре, добавил:
- Надеюсь, вы не станете возражать против того, что мы не можем бороться с высшими силами, - палец профессора многозначительно указал вверх. - Мы не способны даже приблизиться к их пониманию.
Землемер бросил на Ноккера внимательный взгляд, ожидая, пока тот перейдет от радостного упоения говорением к готовности слушать. Пальцы обеих рук в это время производили странные движения, словно подсказывая, что верх и низ - слишком простые понятия, а характеризуемое ими находится везде. Заметив по глазам, что перемена произошла, он начал медленно ронять слова:
- Даже если все высшие, как вы говорите, силы, пообещавшие вам скорый конец, захотят его совершить, он не наступит.
- Как это? Почему? - удивился не столько сказанному, сколько глупости сказанного Ноккер. Но даже глупость, если она была нова, всегда включала мозг профессора и заставляла думать.
- Потому что им не дадут...
- Кто не даст? - полувыкрикнул Ноккер.
- Силы, которые выше высших сил, если вам так будет угодно, - невозмутимо, словно речь шла о способах жарки огурцов, сообщил землемер.
- Я не понимаю ход ваших мыслей.
- Зато я понимаю ваш. Собственно поэтому и разговариваю с вами. Вы гениальный ученый, сочетающий редкие качества: любовь к экспериментам, способность к анализу и трезвый ум. К тому же не догматик. Вашими знаниями о мире обладают единицы...
- Что-то подобное я уже слышал, - пронеслась мысль странная мысль в голове Ноккера.
Землемер тем временем продолжал:
- Вы с коллегами давно признали бесконечность Вселенной, хоть и не объяснили ее толком; жесткие правила ее строения, до конца тоже не понятые. Однако принцип иерархии вами так или иначе признан. Почему же вы отказываете в нем тем или тому, что вам пока непонятно? Они или оно - такая же неотъемлемая и естественная часть этой бесконечности, которая всегда была и всегда будет. И даже большой взрыв, о котором вы только что подумали, не имеет к этому никакого отношения.
- Вы хотите сказать... - запнулся Ноккер в попытке сформулировать мысль. - Вы хотите сказать, что над каждой высшей силой есть еще более высшая сила, а над ней, в свою очередь - еще... И так до...
- Не будем углубляться в “до...”. Но примерно вы хоть что-то поняли, пусть и весьма примитивно. Есть только одна сила, способная устроить здесь то, о чем вы говорили...
- Вот вы и начали сами себе противоречить, - Ноккер поймал себя на том, что опять перебивает и замолк.
- Отнюдь. Хотя противоречие - основа построения. Когда вы познаете мир глубже, то поймете, что противоречие - одна из форм гармонии. Кстати, и ваш тезис о “конце бардака” страдает именно поэтому. Даже гипотетический конец хаоса, который вы назвали бардаком, автоматически означает конец порядка. Но здесь уже слишком сложно. А если я скажу, что это вообще одно и то же, вы все равно посмеетесь.
- Что-то слишком много философии, - не стал смеяться Ноккер.
- Философия, уважаемый, есть попытка объяснить необъяснимое в условиях отсутствия подходящих терминов. Всего лишь, и не более того. Я же объясняю конкретные вещи, причем конкретно-доступными терминами.
Ноккер не нашелся с ответом, погрузившись в осмысление сказанного.
Землемер посмотрел на часы:
- Мне пора. Я и так у вас засиделся.
- Подождите. Вы все опровергли, сказали о какой-то новой силе и теперь уходите. Скажите, хотя бы, что за сила?
- А... - протянул Землемер. - Здесь совсем просто. И ничего нового для вас нет. Эта сила - вы. Не вы лично, а суммарные устремления и дела ходящих по планете. Ваши мысли. Вот эта черная глыба действительно способна разрушить все. Но и ей вряд ли удастся.
- Тоже кто-то или некто помешает?
- Возможно. До свидания.
Ноккер был сильнейшим образом заинтригован, и ему не хотелось завершать разговор. Он прибег к элементарному приему, надеясь заставить посетителя говорить о себе:
- Скажите, а почему Вы говорите о всех нас “вы”, а не “мы”? Не хотите причислять себя к ходящим по планете? Или намекаете, что Вы какой-нибудь посторонний инопланетянин?
В противоположном углу зала, где стояла тренога, раздался чей-то смешок.
- Не шуми, - ударил в бок соседу по треноге Маленький.
- Я не шумлю, - огрызнулся Ласковый, на всякий случай опасливо подняв в куб скорость обмена. - Но он же нарывается. Сейчас Хозяин ему даст.
- Ничего Он ему не даст. Тебе надо дать твоей же дубиной. Тянись и слушай. Ты здесь не зря.
- Не понял. Ты чего бочку катишь? - Ласковый стал разрастаться.
- Третьего предупреждения не будет.
- Сир! - утихла болтовня.
Профессор внимательно смотрел на собеседника. Тот, остановившись, думал. И все-таки решил помочь Ноккеру:
- Наверное, прозвучало действительно несколько странно. Но, отстранившись, проще объяснять. Что касается “инопланетян” - они все давно в клинике. И их исследователи тоже. Современные лекарства могут помочь.
- Вы действительно хитры.
- Не думаю. Дело в ином: трудно любить тех, кто сам себя не любит.
- Вы имеете в виду?..
- Да. Между слепых одноглазые цари.
- Inter caeios luscus rex. Так точнее. И число единственное, - блеснув языком, уточнил Ноккер и повернулся к портрету автора. - Он сказал.
- Он только озвучил. И число не единственное. Несть числа.
Открылась дверь.
Терзаемый сомнениями, Ноккер предпринял последнюю попытку остановить уходящего:
- Скажите, мы случайно никогда не виделись раньше?
- Трудно сказать. Случайно - вряд ли. Впрочем, на мой взгляд, все может быть. Именно поэтому мне не нравится слово “никогда”.
- Да я и сам знаю, что его давно пора исключить из лексикона.
- Это как вам будет угодно.
- Значит?.. Вечность?.. Так получается? - Ноккер начал чесать левый глаз - ему показалось, что туда попала соринка. - Или теперь Вы скажете, что вечность и небытие - тоже одно и то же?
- Это как вам будет угодно.
Лицо незнакомца неожиданно приобрело каменное выражение. Губы, на которых только что играла легкая улыбка, застыли в упрямой прямоте сжатых линий. Повеяло холодом. А затем теплом.
Ноккер в смятении наблюдал за непредсказуемой переменой собеседника, не понимая - что послужило причиной. Неужели он ляпнул что-то лишнее?
Наконец незнакомец поднял тяжелый взгляд и вонзил его в Ноккера:
- Угроза действительно существует. Но лично для вас. Вы собираетесь нарушить Договор. Средство, которое вы получили, было подарено совсем для другого. Никто не разрешал использовать его в целях вмешательства.
- Но я хотел лишь предотвратить последствия... Если они наступят, - неожиданно для себя стал оправдываться Ноккер. Этого он не делал последние 45 полных оборотов планеты вокруг светила.
Вспыхнувший было вопрос: “Откуда Он знает?”, - тут же потух, подавленный интуитивной догадкой.
- Это естественный ход событий. Не вы его задавали, не вам и менять.
Возникла странная тишина. Землемер испытующе смотрел в глаза профессору. Профессор долго держал взгляд, испытывая нагревающую дрожь, и все-таки не выдержал. Стоило опустить веки, как раздался обжигающе-тяжелый бас гостя:
- Иногда то, что кажется вам вредом, является пользой. А то, что кажется злом, является добром. И, соответственно, наоборот, - Непокорный сжал рот, чтобы не сказать лишнее. Ему нравился этот человек, но время следующего знания для него еще не пришло. Да и торопиться было незачем.
Время любит шутки и тех, кто не спешит.
- Они, - Ноккер вытянул указательный палец. - Они все равно сделают, что хотят, даже если я откажусь.
- Это вряд ли. Они даже не знают того, что на самом деле делают.
- Что же тогда делать?
- Вы сами прекрасно знаете.
- А затопление?
- Прекратите топить и гадить, и никакого затопления не будет.
- К сожалению, это невозможно.
- В таком случае - за удовольствие надо платить. И не деньгами. Не деньгами!, сделавшими из вас полуидиотов.
- Что мне делать?
- Займитесь историей на деле или еще чем-нибудь полезным. И больше не лезьте в будущее. Там все то же самое, только в других цветах.