(За изрядное число тысячелетий до и после)
Лита нес этот кусок замерзшего мяса, изнемогая от усталости. Шкура, служившая одеянием, затвердела, как камень, и больше не давала тепла, с каждым шагом впиваясь в тело, то здесь, то там, холодными иглами. Тяжесть протерла в шкуре на плече дыру, и теперь жесткое ледяное мясо добычи сдирало молодую кожу, выпуская все больше крови. Кровь не успевала вытекать, тут же замерзая.
Он не мог остановиться - это значило смерть. Пот, стекавший со лба молодого мужчины, уже на щеках превращался в лед, постепенно покрывая ледяной коркой все лицо. Жестокая вьюга бросала в лицо снопы колючего снега. Единственное, что давало ему силы идти, это ожидание теплой натопленной пещеры в нескольких тысячах шагов отсюда.
Огонь, подаренный молнией, зажегшей стоявшее дерево рядом с их прежним жилищем, спас его род. Они смогли уйти оттуда, где пища почти кончилась. И хотя здесь было гораздо холоднее, никто не испытывал недостатка в еде. Огонь, который они пронесли сквозь месяцы пути, грел и позволял готовить.
Иногда, сквозь разрывы в метели, он видел скалу, где была его пещера, и каждый шаг приближал его к ней.
- Я здесь! - крикнул он, добравшись, наконец, до входа в пещеру.
Никто не ответил.
Лита бросил тяжелую ношу и прыгнул вниз, предчувствуя беду.
Огня не было. Усталый, и почти ничего не соображающий, он упал на какой-то камень. Пытаясь подняться, он на ощупь искал опору и вдруг почувствовал, что камень длинен, овален и скользок. Потом оказалось, что камень покрыт льдом. И лед плавился под ладонями Литы. Ощупав, он нашел ожерелье.
- Странно, ожерелье. Почему оно на камне? - подумал Лита.
- Это не камень, - ужасная догадка пронзила его мозг. - Это шея замерзшего человека. И это ожерелье моей матери.
В ярости метался он по темной пещере. И везде натыкался на замерзшие камни. Падал. Вставал. Кровь стекала с разбитой о низкие своды головы.
Когда силы оставили Литу, он сел и приготовился к смерти. И с удивлением почувствовал, что смерть больше не страшит его. В абсолютной тьме глаза ничего не видели. Жестокая метель задувала снег даже в пещеру.
- Почему они, любившие жизнь? Я столько раз их спасал...
Он считал оставшиеся ему вздохи на пальцах рук, откладывая каждый десяток на пальцах ног. Это занятие странным образом развлекало его и даже смешило.
Вдруг кто-то еще спустился в пещеру. Звука не было, но Лита почувствовал чье-то присутствие. Он нашел в себе силы встать, превозмогая боль в окоченевших суставах, и на ощупь пошел вперед.
- Кто? - глухой хрип вырвался из его горла.
- Я, твоя Ано, - услышал он тихий шепот жены, увидеть которую уже не надеялся.
- Ты жива, о небо.
- Я искала тебя, когда началась метель. Все замерзли. Они не могли больше двигаться. Перед смертью мать сказала, что ей наконец-то стало тепло.
- Я принес еду.
- Мы даже не сможем ее разогреть. Мы умрем, как и все они! - в истерике закричала Ано.
- Не бойся.
Он обнял ее, и так они сидели, согревая друг друга и ожидая неизбежного. Слезы жалости к своей жене, которая замерзала вместе с ним, к мертвым детям, лежавшим рядом в корках ледяных гробов, душили Литу и приклеивали ресницы к векам.
Иней уже начал покрывать волосы супругов, когда сквозь закрытые глаза они почувствовали свет и тепло.
- Я умер, - решил Лита и открыл глаза.
То, что он увидел, свело бы с ума любого другого соплеменника. Напротив стоял человек и держал в руках огонь на вытянутой палке. Палка была необычной формы, с резными изображениями, выступами и углублениями. Кверху она расширялась, а из узкого ее горлышка струилось пламя.
Пламя. Его красота завораживала. Как тысячи лет до и после него. И было еще одно. Кроме красоты оно давало тепло. А тепло сегодня означало жизнь. Продление жизни.
Мысли мелькали в его голове. Лита думал, но не мог прийти к выводу - хорошо это или плохо.
- Это факел, - удивился Лита. - Но ведь я не знаю, что такое факел. Он сам рождает огонь. Это невозможно.
Присмотревшись, Лита заметил, что человек не стоит, а словно висит в воздухе, не касаясь ногами дна пещеры. Он был одет в легкий белый хитон с золотыми пряжками с черной каймой, развевавшийся под порывами ветра, и, казалось, совершенно не чувствовал холода.
- Божество! Я умер, - попытался было согнуться в поклоне Лита.
- Ты не умер, - молвил пришелец. - Вот твоя пещера. Вот твой потухший очаг, - провел он окрест левой рукой. - Но все другие, кроме тебя и твоей жены, действительно умерли. Я опоздал. Жаль.
Возьми огонь, - приблизился говорящий к Лите. - И пользуйся им по назначению. Никогда не применяй его во вред другим.
Ужас пронзил аборигена. И тут же другая мысль пришла ему в голову. (Но о ней мы до сих пор ничего не знаем - прим. авт.) Видимо, Лита решил, что умершему все нипочем. И он протянул руку.
Пришелец вложил в его ладонь полыхающий факел. Затем медленно, отделяя слово от слова, молвил:
- Он даст тебе силу и знание, достаточные, чтобы впредь этого не повторилось. А сейчас восстанови очаг и приготовь пищу. Сразу не подходите близко к костру. Постепенно. Утром же сожги мертвых. Сожги. Обязательно сожги.
- Мы будем молиться на тебя, - с трепетным ужасом воскликнул Лита.
- Этого не нужно. Просто учитесь использовать силы добра. Огонь - лишь одна из них, - улыбнулся подаривший огонь и исчез.
С первыми лучами солнца метель утихла, и Лита бросился в соседние пещеры искать родственников и друзей. Страшную картину увидел он. Ледяной камень пещер, ледяные камни тел, трупы, трупы, трупы... Никто не выжил больше в эту ночь. И померещилось ему непонятное видение.
Двое сидели в странных одеждах и вглядывались в мерцающие кубы.
- Мы не можем точно вычислить температуру, - сказал один. - Она ниже минус сорока по Фаренгейту.
- Этого не может быть, - ответил второй, стуча пальцами по прямоугольнику на столе.
- Ты правильно задал режим и дату?
- Да. 9909 периодов до правильного отсчета, координаты...
Видение исчезло.
- Почему я не спросил его имя? Кому обязан я спасением своим и рода своего? - горевал Лита.
- Только себе. Так как шел ты, трудясь, и своей дорогой. Узнаешь же иное в нужное время и в искомом месте, - снова услышал Лита голос спасшего его, но мало что понял.
Через несколько лет любовью и помощью посторонним собрал он живущих рядом и стал властителем на большой территории, делясь огнем с каждым, кто обращался к нему. При власти его государство росло, и много стало народу, подобного ему. Перед смертью Лита узнал, что огонь стали продавать, и велел казнить этих торговцев. До того же времени не трогал никого. И хотя войны полыхали вокруг беспрерывно, ни одно чужое войско не нарушило покой его владений.
После смерти о нем сложили легенды. Очень долго они передавались из поколения в поколение. Но потом государство пришло в упадок, последний вождь пал, и потомки не пронесли его имя сквозь время.
А имя последнего вождя забыли сразу же.